Против фотожурналиста Гагика Шамшяна заведено уголовное дело. После инцидента, произошедшего 24 февраля у здания Прокуратуры РА, фотокор газет “Аравот” и “Чоррорд инкнишханутюн” сначала был признан потерпевшим, а потом весьма странным образом превратился в обвиняемого. Когда в следственном отделе Центрального административного района Еревана возбудили уголовное дело против Шамшяна, мало кто в журналистском сообществе воспринял это всерьез. Более того, многие сочли, что правоохранительные органы решили немного припугнуть назойливого фотокора, чтобы он не требовал наказания ударившего его следователя Гагика Маргаряна.
Напомним, что утром 24 февраля, когда у здания Прокуратуры РА Гагик Шамшян фотографировал прибывавших на коллегию прокуратуры высокопоставленных чиновников правоохранительных органов, к нему подошел мужчина лет 30 и потребовал прекратить съемки. Шамшян заявил, что выполняет свои профессиональные обязанности, и предъявил редакционное удостоверение. Но мужчина, ругаясь нецензурными словами, нанес журналисту удары по голове, после чего беспрепятственно вошел в здание прокуратуры. Шамшян получил ранения, ему была оказана медицинская помощь.
Об этом инциденте писала пресса. Выяснилось, что насилие в отношении фотожурналиста применил следователь Гагик Маргарян, который в течение последних 2 лет командирован на работу в Особую следственную службу РА. В тот же день журналистские организации выступили с заявлением, в котором, в частности, отмечалось, что ”общественность вправе ожидать, что этот очередной случай насилия против журналиста не останется без последствий. И если виновный и на сей раз не будет выявлен и наказан, мы будем иметь все основания полагать, что правоохранительные органы попросту избегают раскрытия подобных преступлений”. Прокуратура РА 26 февраля разместила на своем сайте видеозапись инцидента. Было возбуждено уголовное дело по двум статьям УК РА – 118 (избиение) и 164 (воспрепятствование законной профессиональной деятельности журналиста).
Однако в дальнейшем события стали развиваться в совершенно ином русле. Уголовное дело было прекращено ввиду “отсутствия состава преступления в действиях Гагика Маргаряна”, и при этом теперь уже против Гагика Шамшяна выдвинуто обвинение – в ложном доносе. Журналист обратился к генеральному прокурору РА Агвану Овсепяну с жалобой относительно тенденциозности расследования, необоснованного прекращения уголовного дела и предъявленного обвинения. На это последовал ответ заместителя прокурора города Еревана С. Хачатряна, в котором сообщалось, что нет оснований для отмены решения, принятого по упомянутому делу. Фотожурналисту ничего не оставалось делать, как направить жалобу в суд общей юрисдикции столичных административных районов Центр и Норк-Мараш. И, разумеется, никаких гарантий нет, что здесь удовлетворят эту жалобу…
Надо признать, у Гагика Шамшяна недоброжелателей предостаточно. Он освещает крайне сложную тематику – чрезвычайные происшествия, криминальная хроника, деятельность правоохранительных органов, скандальные истории и проч. А здесь чуть ли не каждый второй фотоснимок – компромат на уверенных в своей всесильности и вседозволенности представителей власти, известных политических и общественных деятелей.
Не секрет, что вездесущий Шамшян работает на грани фола, а нередко и заступает за черту дозволенного. Именно на это часто указывают те самые недоброжелатели – как из журналистского сообщества, так и из властных структур. Первые, называя его ”папарацци”, то возмущаются (что он себе позволяет?), то завидуют его способности добывать сенсационные сведения (откуда он узнал и как умудрился оказаться первым на месте события?), то злословят относительно его связей и источников информации. Вторые, то есть представители власти, нарушения Шамшяном норм журналисткой этики стремятся использовать против него, оказать давление, приструнить назойливого фотокора и оградить себя от его объектива.
Но случай, о котором идет речь, – исключительный. Чтобы защитить коллегу, затеявшего перебранку, а затем и ударившего журналиста, в следственном отделе Центрального административного района Еревана создается ”дело”, которое, по своей сути, не имеет ничего общего с действительностью. Как это делается – известно: тенденциозный отбор свидетелей и их показаний, игнорирование фактов, которые противоречат придуманному сценарию, и т. д. В результате получилось, что не Шамшян является потерпевшим, а следователь Маргарян, которого якобы журналист оскорбил и ударил, а затем обратился в прокуратуру с заведомо ложным доносом. По словам Шамшяна, из ”дела” странным образом исчезли даже медицинские справки, свидетельствовавшие о полученном ранении и оказанной помощи. Во всяком случае, в предоставленных ему документах их нет. А от врачей следователь пытался получить показания, что журналист обратился к ним по давно имевшейся у него проблеме.
Словом, все или почти все, похоже, поставлено с ног на голову. Ожидается, что вопрос о правомерности или неправомерности обвинения Шамшяна в ложном доносе должен решиться в ходе судебного разбирательства 15 июня. И если справедливость не восторжествует, можно представить, как будет бахвалиться следователь Маргарян по поводу того, что и ударил журналиста, и уголовное дело против него организовал…
В этих условиях Комитет по защите свободы слова будет, с одной стороны, призывать Шамшяна следовать требованиям законодательства и нормам журналистской этики, а с другой – защищать его от произвола правоохранительных органов. Потому что (без всякого преувеличения!) только благодаря Шамшяну в армянской прессе появляются первополосные фоторепортажи о том, как полицейские в нарушение приказа начальника Полиции РА устраивают коллективный перекур в центре столицы; как “гаишники” сами нарушают правила дорожного движения; как известный политический и общественный деятель паркует машину и переходит улицу в непредусмотренном для этого месте; как родной брат президента РА, депутат Национального собрания показывает демонстрантам ”комбинацию” из трех пальцев. То есть мы будем делать все, чтобы Шамшян занимался своим делом и был защищен от навязываемых ему уголовных “дел”.
Ашот Меликян,
председатель Комитета по защите свободы слова
