Закон РА “О свободе информации” за 16 лет своего существования не претерпел каких-либо изменений. Президент Центра свободы информации Шушан Дойдоян вспоминает, что попытки пересмотреть этот закон предпринимались 9 раз, однако каждый раз обсуждения между гражданским обществом и правительством не давали результатов: “Нет в мире правительств, которым была бы по нраву свобода информации. Для любого правительства такой закон — это головная боль, это проблемы. Следовательно, власти всегда будут пытаться ухудшить такой закон, ограничить его действенность”.
В начале 2017-го года Министерство юстиции РА разработало и ввело в обращение проект нового закона о свободе информации, который усложнил бы отношения в этой сфере. Однако при новых властях он был изъят из обращения. Более того, разработка нового проекта не предусмотрена в программе деятельности правительства на 2018-2022 годы. В нынешней ситуации, пожалуй, есть необходимость внесения не слишком объемных, но эффективных изменений и дополнений в закон, учитывая новые реалии, развитие технологий, современные формы общения между гражданином и должностным лицом.
Исполнительный директор действующего в Канаде Центра права и демократии, международный эксперт Тоби Мендел полагает, что после прошедших демократических выборов в Армении пришло время подумать об изменениях в Законе РА “О свободе информации”. Например, необходимо создать независимый профессиональный орган, осуществляющий административный контроль в этой сфере. Сюда граждане могли бы обращаться, чтобы оспорить отказы в предоставлении информации.
Каким будет этот уполномоченный орган? Какую структуру он должен иметь, и какие функции осуществлять? Эти вопросы нуждаются в экспертных обсуждениях. В законе отсутствует также правовое регулирование электронных запросов. В 2015 году Министерство юстиции утвердило подзаконный акт, согласно которому направляемый в государственный орган запрос может быть в виде электронного письма. Шушан Дойдоян полагает, что эту практику необходимо закрепить на законодательном уровне. С ней согласна заместитель председателя общественной организации “Журналисты-расследователи” Лиана Саядян, поскольку некоторые ведомства по традиции продолжают требовать запросы в традиционном письменном (т. е. на бумаге) виде.
Другой пробел, на который указывают специалисты, связан с оплатой за предоставляемые документы. Согласно закону, информация объемом до 10 страниц предоставляется бесплатно. Однако некоторые ведомства устанавливают сборы, ссылаясь на другие законы. То есть, по словам Шушан Дойдоян, есть проблема гармонизации законов.
Кстати, правительство недавно запустило единый сайт электронных запросов — www.e-request.am, который дает возможность не только отправлять запрос во все ведомства, но и сократить в этом процессе расходы граждан и государственных органов, контролировать сроки ответов на запросы, следить за статистикой. Этот инструмент полезен, но недостаточен для исключения нарушений права на получение информации.
Согласно результатам исследований Центра свободы информации за 2016-2018 годы, в установленные сроки полноценные ответы на запросы предоставляются максимум в 57 процентах случаев. В 2018 году резко сократилось число так называемых “молчаливых отказов”. Однако во многих других аспектах нарушения закона все же имеются. К примеру, немалое число ответов бывают неполными.
По словам Лианы Саядян, “государственным органам невыгодно предоставлять информацию для журналистских расследований. Поэтому мы часто получаем необоснованные отказы, или же ответы носят формальный характер”.
В течение 2018 года Комитет по защите свободы слова зафиксировал 98 фактов нарушений права на получение и распространение информации. Это на 36 случаев больше, чем в прошлом году. Причина ухудшения ситуации, по мнению руководителя Государственной некоммерческой организации “Центр общественных связей и информации” Правительства РА Ованнеса Мовсисяна, отнюдь не в Законе “О свободе информации”. Он вспоминает начальный период деятельности нового правительства: “После революции в течение нескольких месяцев поступило столько же заявлений и писем, сколько за весь предыдущий год. Огромное количество. И поскольку большинство работников составляли люди, только-только вступившие в свои должности, неизбежно возникли проблемы. Но потом, когда ситуация стабилизировалась, я выяснил в беседе с представителями СМИ, что на данный момент почти сошли на нет запросы, ответы на которые предоставляются позже установленного срока.”
Согласно закону “О свободе информации”, государственным органом ответ на письменный запрос должен предоставляться в 5-дневный срок. Если ответ требует дополнительной работы, то в 5-дневный срок заявитель уведомляется об этом, и ответ предоставляется в 30-дневный срок.
Лиана Саядян замечает: “Имеется такая практика: независимо от характера и объема запрашиваемой информации государственные органы стремятся воспользоваться дополнительным 30-дневным сроком. Мы полагали, что в постреволюционный период будет легче работать, но особых изменений не видим”.
Очень часто чиновники ссылаются на тайну личной жизни, игнорируя важность вопросов, имеющих общественное значение. Как отмечает Шушан Дойдоян, “в основном, чиновник отказывает, когда не хочет, чтобы об этой информации узнала общественность”.
Статья 8 закона “О свободе информации” устанавливает, что обладатель информации отказывает в предоставлении сведения, если оно: содержит государственную, служебную, банковскую, коммерческую тайну;
нарушает тайну личной и семейной жизни, содержит не подлежащие огласке данные предварительного следствия; раскрывает врачебную, нотариальную, адвокатскую тайну, нарушает авторские права и т.д.
Могут ли механизмы ответственности, например, штрафы, способствовать более добросовестной работе ведомств? В подобном случае Ованнесу Мовсисяну непонятно, кто должен платить штраф: пресс-секретарь, чиновник или структура в целом?
Как убежден заместитель министра юстиции Сурен Крмоян, привлечение к ответственности не должно становится самоцелью: “На данный момент в отношении соответствующего сотрудника можно применить дисциплинарную ответственность”.
По словам Лианы Саядян, они пока идут по пути решения вопросов в судах: “Это, конечно, требует много времени, и информация может устареть. Тем не менее, мы хотим показать, что мы последовательны, и государственные органы, со своей стороны, обязаны выполнять свои обязанности. Этот наш шаг имеет воспитательное значение, и опыт показывает, что подобный подход дает положительные результаты”.
Однако СМИ не всегда защищают свои права в суде. Из 98 нарушений, зафиксированных Комитетом по защите свободы слова в 2018 году, только в 5 случаях был подан иск в суд. В том же году в трех случаях иск СМИ был удовлетворен, а в двух — производство было прекращено.
Канадский эксперт Тоби Мендел говорит, что действующий в его стране с 1983 года закон о свободе информации в смысле регулирующих механизмов слабее, чем армянский, но воля к его осуществлению у них сильнее. Поэтому законодательные требования в Канаде реализуются на более высоком уровне. В этом причина того, что, хотя в этой стране и предусмотрена уголовная ответственность для тех чиновников, которые не предоставляют информацию общественного значения или же препятствуют её получению, однако в течение 35 лет никто не был привлечен к ответственности.
Асмик Будагян,
эксперт Комитета по защите свободы слов
